Раз Роулинг не смогла дать более-менее правдоподобную теорию магии, мы сделаем это за неё. Вернее, сделают Aurora Aurea — сообщество волшебников (наш бесценный вклад в историю сисрет сосаети на ролевых по третьем поколению), недовольных современным состоянием волшебства. Раньше было лучше, раньше магглы не диктовали нам, как разделять магию на тёмную и светлую, раньше волшебники были сильнее, у каждой семьи были свои секреты. Сейчас нам остались лишь крохи прежней власти. Министерство Магии год за годом усугубляет ситуацию, вводя запреты на те или иные практики. Почему оказались забыты крестражи? Почему никто — даже Волдеморт — не знал о магии, которая защитила Гарри Поттера? Aurora Aurea — не террористическая ячейка, а сообщество, желающее возродить волшебство в прежнем виде и раскрыть его тайны.

— Aurora Aurea не зациклены на чистоте крови, в состав могут входить полукровные волшебники, если вы сможете обосновать, как они узнали о существовании сообщества;
— никаких радикальных действий, Aurora Aurea предпочитают дистанцироваться от современного магического сообщества;
— многие, входящие в состав организации волшебники, предпочитают не отдавать своих детей в Хогвартс;
— менять внешности акционным персонажам можно;
— бонусы? никаких дополнительных бонусов.

BEATRIX BORGIN, PB, 45
fc charlotte gainsbourg

---

Борджины всегда трепетно относились к своим секретам; возможно, даже чересчур трепетно: умение создавать артефакты — давно забытое искусство, но кому оно сейчас нужно? Кое-кто предпочитал вещицы подревнее (старые, как сам замок), остальные считают, что школьной программной необходимый пул знаний о магии исчерпывается. Не в интересах Борджинов их переубеждать. Даже среди прочих чистокровных семей они выделяются как затворники: если бы они могли, то, возможно, заключали бы браки с одними лишь Бёрками. Борджины никогда не учились в Хогвартсе: Беатрикс — не исключение. Из-за этого страдают некоторые базовые знания вместе с социальными навыками (говорить она научилась позже, чем обычные дети, и до сих пор с неохотой пользуется этим навыком), зато она умеет наполнять вещи магией. Некоторые простенькие, как «Рука Славы», для других требуются ингредиенты посложнее, чем рука повешенного. После смерти отца Беатрикс стала полноправной хозяйкой лавки — жаль, что лишь ненадолго: пришли чиновники из Министерства Магии и всё забрали — возможно, она этого ждала. У неё не было отцовской хватки (ни драконьей кожи, ни упорности соплохвоста), зато Беатрикс способна обрастать вокруг вещей, подобно щупальцам дьявольского плюща. Предметы в её руках живут сами по себе — это единственное, что заставляет её улыбаться. Больше она их никому не доверит. Никому не продаст.

RUFUS AVERY, HB, 43
fc colin farrell

---

Руфус — малоприятный секрет, о существовании которого Эйвери всеми силами старались забыть до самого окончания Второй Магической (потом проблема как-то сама собой рассосалась). Как это часто случается, забыть у них не получалось — зато, когда разговор во время семейных встреч заходил в тупик, они могли украсить беседу маленьким скандалом. Возможно — это только теория, ведь в Азкабан журналистов до сих пор стараются не пускать — именно связь с магглорождённой волшебницей его отца побудила дядю встать в ряды Пожирателей. Неудивительно, что Руфус вырос странным и замкнутым в себе мальчиком: он предпочёл изучать Древние Руны (предмет для задротов и неудачников) блестящим успехам на Трансфигурации. После Хогвартса Руфус потратил несколько лет на путешествие по самым древним памятникам и захоронениям Великробритании: руны, по его мнению, хранили самые старые секреты магии. Вернувшись домой, Руфус притащил с собой ворох древних документов (насколько законным был способ их получения, он до сих пор предпочитает умалчивать). Возможно, если бы не специальные интересы, у него были бы неплохие шансы получить семьи и неплохую должность в Министерстве Магии, но вместо этого Руфус предпочитает расшифровывать записи Салазара Слизерина и Ровены Равенкло.

RIGEL SELWYN, PB, 20
fc dan сohen

---

Если раньше родством с Селвинами пыталась кичиться даже Долорес Амбридж, то сейчас фамилия Ригеля в магическом сообществе звучит как-то неуместно; возможно, всё дело в тюремном сроке его родного дяди. Вся семья пострадала — хорошо, что счёт в «Гринготтсе» позволяет им не тратить время, зарабатывая на жизнь в Министерстве Магии. Мать решила обучать Ригеля дома, вопреки закону: жертв буллинга на Слизерине и без того достаточно. Очевидно, растущему подростку нужно не общество ровесников, а львиная доза материнского внимания. В магическом мире психиатрия — наука неразвитая, к сожалению, поэтому некому назвать их отношения созависимыми и нездоровыми. Ригель с детства не очень понимает концепта свободы, потому что находится под неусыпным надзором матери. Рос он подростком нервным и слабым, в России сказали бы — склонным к припадкам. Хорошо, что мы не в России, и эпоха неврастеников уже закончилась: припадки Ригеля оказались пророчествами, мальчик — склонным к прорицаниям. Он всегда был у меня особенным, — миссис Селвин рассказывает об этом с гордостью каждому, кому хватает вежливости не уйти после начала разговора, — в семье ни у кого не было таких способностей. Хорошо, что она вовремя умерла. Для Aurora Aurea Ригель почти что сын полка: однажды он напророчил, что скоро магия переродится и снова войдёт в полную силу. Будем надеяться, что он не прав.

HECTOR, PB, 27 & SERINA BURKE, PB, 25
fc callum turner, anya taylor-joy

---

Продавать что-нибудь волшебное Бёркам всегда нравилось больше, чем само волшебство; и Гектор, и Серина родились, когда продавать уже было нечего — лавку закрыли, остатки артефактов спрятали Борджины. Семейные секреты делить не с кем — ничего не осталось, кроме последствий нескольких поколений инцеста (да и этому в чистокровном сообществе мало кто удивляется). Родители отправили их учиться в Дурмштранг — там память о Гриндевальде уже выветрилась, потускнела, вернулся старый интерес к чёрной магии. Да и почему чёрной? Это придумали христианские дети, пытаясь оправдать многочисленные запреты: магия забирает что-то у мира, оставляет след. Иногда след ярче, иногда бледнее, но для изменений всегда нужна жертва — из жертвы вытягивается энергия. Иногда это жилы из сердца дракона или корень мандрагоры, иногда — рука слуги или кровь единорога. Если хочешь менять мир, нужно уметь отдавать. Гектор и Серина с детства не ладили (два года разницы в возрасте — огромное расстояние), но в Дурмштранге, не сговариваясь, занялись изучениям ритуалов — плоть от плоти магии, древней, как сама земля. Говорят, во времена Салазара Слизерина магам не требовалась волшебная палочка — дурацкий проводник, делающий заклинания неотличимыми друг от друга, унифицирующими потенциал. Из жертвы удаётся вытянуть больше, удаётся вытянуть настоящее.

CASSANDRA CARROW, PB, 49
fc tilda swinton

---

Своих родственников Кассандра ни с кем никогда не обсуждает: Алекто и Амикус — тетя и дядя — оказались настолько тупыми, что это было очевидно даже на большом расстоянии. Вряд ли они смогли бы отличить оборотное зелье от настоя для улучшения памяти. Борцы за чистоту крови, борцы за чистоту магии — Кассандра надеется, что в скором времени воспоминаний о них не останется. После окончания Второй Магической ей пришлось оставить работу в больнице — чужие разговоры за спиной оказались скучнее, чем она ожидала. Дома у неё было больше свободы: кое-что отправлялось на продажу (торговля ядами и отравами сейчас незаконна, но организовать подпольную деятельность оказалось элементарно), некоторыми — для себя самой. Зелья — это другой уровень волшебства, выше, чем заклинания: они забирают у мира больше, больше отдают волшебнику. Изменения происходят так глубоко, что от них сложно оправиться. Кассандра вытягивает силы из самой земли, из всего, что её окружает: из смерти, из жизни, из людей и драконов, из неба и птиц. Её дом обрастает травами и цветами, которых не найдёшь ни в одной теплице Великобритании, магия из них сочится и пропитывает воздух вокруг. Через несколько лет, наверное, стены окончательно превратятся в деревья, а потолок обрастёт облаками.